Пилот особого назначения - Страница 77

Неподалеку группа солдат снаряжала ленты к автоматическому гранатомету АГ-98 — незаменимой карманной пушке пехоты. Три гранатомета на треногах стояли тут же, подле штабеля зарядных ящиков.

— Рядовой! — позвал новоиспеченный комбат, подавив желание сказать «уважаемый» по неистребимой привычке.

На него уставились сразу три лица. Удивились. Разглядели знаки различия. К Ахиллу Марии подскочил боец в легком бронекомбинезоне и лихо козырнул.

— Подскажите, где тут у вас штабной взвод?

— А вы, наверное, комбат, который с подкреплением прибыл? — сообразил рядовой, во все глаза разглядывая «Конкистадор» — экзотическую, надо сказать, вещь. — Так, товарищ комбат, вы маленько не добежали! Аккурат туда за кедры, еще метров сто. Где командирский танк.

Его рука в перчатке указала азимут, полностью совпадавший с изначальным направлением движения. И Ахилл Мария нырнул в водоворот снующих пехотинцев.

— Ну что, все собрались? — осведомился полковник Меликов, когда комбат Вильямайора оказался возле танка.

Точнее даже не танка — группы машин, составлявших свиту командирской брони.

— Тогда прошу пожаловать в КШМБ подполковника Лихтера. Там удобнее. Хоть и короткий у нас будет разговор, но все же. Эрнест Палыч нас приглашает.

Ахилл Мария зашагал вслед офицерам и невольно подивился, как много русские успели вывести из-под первого, страшного удара клонов. Даже пехотная командно-штабная машина уцелела!

Теплый кунг, операторский отсек, набитый планшетами, аппаратурой связи и так далее. Все расселись кто куда, захлопнув дверь перед носом медленного снегопада.

— Ну что, ребята, объявляю первый военный совет сводной Махаонской дивизии открытым. Мы тут все худо-бедно знакомы, так что прошу приветствовать пополнение: новый комбат-4… — Меликов глянул в наручный планшет, — … Ахилл Мария Мигель де Вильямайора де ла Крус! Прямиком из Тремезианского пояса прибыл подпирать нас вместе со своими ребятами. Прошу любить и жаловать. Поступает в подчинение товарища Лихтера.

Офицеры заоборачивались, закивали, кто-то даже отдал честь. Шутливо, как показалось эрмандадовцу.

— Пожалуйста… товарищи, просто Ахилл.

— Во! Это по-нашему! — воскликнул кто-то, кажется, командир дивизиона ПКО.

— Точно, — поддержала его артиллерия, — а то пока такое в рацию выговоришь, война кончится! Ты только не обижайся, комбат, мы тут люди простые!

— Познакомились? — спросил полковник и балагурящие офицеры разом затихли. — Ахилл, времени притираться нет совсем. Так что открывай канал доступа, сейчас оператор зальет тебе тактическую карту и встроит в схему управления дивизией. Теперь остальным: не буду скрывать — дела наши кислые. Даю прогноз на сто процентов: военный совет в таком составе первый и последний. С орбиты только что передали: крепость «Леонид Буркатов» уничтожена, орбита больше ничем не прикрыта — клоны идут на приступ. Флуггеры… которые уцелели, перебазировались на запасную площадку. Поддержат, если что. Прогноз по высадке — двадцать минут. Прямо сюда прет минимум пять десантных бортов. Кирта прикрыта тяжелыми системами ПКО — клоны их не довыбили и дуром лезть опасаются. Поэтому высадка будет здесь, в удалении от города. Наши действия…

Ситуация в самом деле сложилась аховая.

Ахилл и так осознавал, что все плохо, но только теперь, в мерцании голограмм штабной карты, отчетливо разглядел колеблющееся пламя похоронных свечей, до которых ох как недолго оставалось.

На Махаоне должны были базироваться три полнокровные дивизии — целая армия. Однако суетливая предвоенная рокировка сил оставила родной махаонский танковый полк с частями усиления и полк мотопехоты из другой дивизии, а также отдельный дивизион мобильной ПКО дальнего и среднего радиуса. Штаб с генерал-майором Вольковичем погиб при налете на Кирту, так что полковник Меликов стал во главе пестрой компании, собранной из трех различных частей.

Задача была ясна после первого разговора с полковником: встретить десант в засаде. А потом отойти к Кирте. Сейчас он нарезал конкретные сектора ответственности, офицеры прикинули схему взаимодействия и маршруты отхода. Что придется отходить, никто не сомневался. И хорошо, если кому-то уйти удастся.

— Вот такие пироги с котятами, товарищи, — закончил Меликов. — После боя на орбите флуггеров осталось штук тридцать. Хватит их, сами понимаете, на один серьезный бой. С воздуха мы, считай, не прикрыты. Рассчитывать можем только на себя. Всё, военный совет считаю закрытым. Всех прошу проследовать к вверенным подразделениям. Эрнест Палыч, машина твоя, так что располагай. Ахилл, прогуляемся вместе.

Они выбрались из КШМБ — сдвоенного шасси бэтээра с кунгами.

Лицо холодил невозможно вкусный таежный воздух, а на шлемах оседали снежинки. Почти невидимое из-за крон небо накрывало землю низким серым пледом. Эрмандадовец вздохнул и потянулся, насколько позволяла броня.

На плечо опустилась рука в перчатке. Бывший секуридад обернулся — рядом стоял полковник. Невысокий, кряжистый мужик с аккуратно выбритой физиономией. Физиономия, надо сказать, довольно пухлая, была утеснена нащечными сегментами шлема — наружу торчал нос-картошка и поблескивали внимательные голубые глаза.

— Ты кто у нас по специальности? Вроде контрразведка?

— Контрразведка, — подтвердил Вильямайора, поворачиваясь.

— Эх, контра! Что же тебя к нам-то занесло! Ты же элита! Разведчика — да в пехоту, черт! Это ж все равно как микроскопом гвозди заколачивать! Ладно, чего уж теперь… такая свистопляска с этой войной! — Он на секунду замолк, а потом потряс собеседника за плечо: — Скажи, разведка, справишься?